Фильм Уроки фарси это военная драма российско-белоруско-немецкого производства, действие которой разворачивается в 1942-ом году. Главный герой Жиль Кремье, бельгиец еврейского происхождения, попадает в оккупированной Европе в фашистский концлагерь, где пытается выдать себя за перса в надежде спастись. И это ему удаётся, ведь тюремный повар Клаус Кох как раз мечтает после окончания войны уехать в Иран и открыть там свой собственный ресторан. А потому Кох очень жаждет выучить персидский язык, в чём и надеется получить помощь от Жиля. Теперь еврей и немец, заключённый и тюремщик, выступают в качестве учителя и ученика.
Постановщиком драматической картины выступает Вадим Перельман (Купи меня, Ёлки 5), а сюжет сочинил Илья Цофин (Ёлки 1914). В продюсерах проекта значатся Илья Стюарт (Мифы, Ученик, Осколки), Мурад Османн (Блокбастер, Лето, Холодный фронт), Павел Буря (Родные). Художником картины выступил Дмитрий Татарников, за монтаж отвечает Веселла Мартшевски, а за операторскую работу - Владислав Опельянц. Хронометраж картины заявлен в сто двадцать минут, что составляет ровно два часа экранного времени. Возрастное ограничение драме в нашем прокате присвоено 16+
Актёрский состав фильма возглавляют Науэль Перес Бискаярт и Ларс Айдингер (Матильда, Персональный покупатель, Окно в лето). Компанию им в этом историческом военном кино составили такие артисты, как Софья Гершевич, Леони Бенеш, Александр Байер, Нико Эрентайт, Джузеппе Скиллачи, Гарет Макгрегор, Давид Шюттер, Йонас Най и другие. Дата премьеры в России должна состояться в кинотеатрах с 8 апреля 2021 года.
Напряжению способствует и актерская работа — по сути, весь фильм мы наблюдаем за интеллектуальным спаррингом двух персонажей, и это блестяще разыгранная партия.
Отказ Перельмана от ненужных смакований лагерных ужасов и его умение балансировать на грани мелодрамы без манипуляции, а также превосходная идея, лежащая в основе изобретения Жилем нового языка, превращающая торжество силы человеческого духа в масштабную и почтительную дань Памяти всем погибшим.
Трудно поверить в то, что такая история может быть «основана на реальных событиях», хотя на что только ни горазды люди под страхом смерти.
В целом «Уроки фарси» оказываются открытой для зрителей экранизацией невероятной истории с динамичным повествованием, полной гаммой эмоций и напряжением в нужных местах. Но ждать от фильма новизны или глубокой переработки контекста, в котором он находится, не стоит.
"Уроки фарси" действительно получились универсальными и, как это принято говорить у нас, зрительскими.
Интрига «Уроков фарси» чрезвычайно хороша, неослабевающий саспенс позволяет подавить в себе скепсис по поводу отдельных ее поворотов.
Остросюжетная картина с первоклассными актерскими работами имеет, я полагаю, хороший зрительский потенциал и может претендовать на коммерчески ориентированные международные призы, включая "Золотой глобус".
Для мейнстримного кино о холокосте «Уроки фарси» необычайно комичен. И в этом, а не в системе образов кроется главный успех фильма.
Их дуэт (или даже дуэль) увлекателен сам по себе, и режиссер тут сохраняет своего рода невидимость, не нарушая иллюзию реализма излишними формальными находками. При этом бытовая среда в фильме достаточно достоверна.
Кино удивительно литературоцентричное. Пусть сценарий основан на немецком рассказе, но филологичным в буквальном значении слова фильм делает именно взаимодействие героев.
Нельзя сказать, что здесь кто-то кого-то в итоге перевоспитывает; в общем-то, каждый остаётся при своём, но парадоксальным образом общение истинного немца и фальшивого перса не даёт окончательно расчеловечиться обоим.
Жаль, что этот поистине голливудский, притом реальный сюжет не выжат режиссером на полную мощность.
Формалиновое творение, берущее за основу плоть ужасающего, но давно уже убитого зверя национал-социализма, достаточно фотогеничного для глянцевой прессы и для того, чтобы прибавить к нему, если не приставку «арт», то хотя бы приставку «поп».
Юмор, над которым предлагают посмеяться зрителю: размер пениса начальника лагеря или дурацкое звучание поэмы, написанной на несуществующем языке, едва ли кажется уместным на фоне лагерной жизни, потому что не становится художественным приемом.