Бендер: Золото империи

Окруженный занимательным ландшафтом зритель заперт на минном поле, где рискует нарваться то на скабрезное обшучивание слова «жезл», то на фразеологизм про бананы в ушах Бога, то на пулеметы в рукавах, то на эмоциональную мотивировку из рубрики «Ох уж эти женщины».

Можно сказать, что «Бендер» — современные «Неуловимые», с поправкой на новые технологии и идеологический вакуум в головах создателей. В советской картине герои боролись с врагом на благо партии и народа и бриллиантовую корону торжественно возвращали в музей. В нынешней трилогии персонажи — сплошные гниды на теле страны, раздербанивающие ее в разные стороны, но не может быть и речи о спасении родины, потому что каждый – сам за себя. Парадоксально, но для драматургии не хватает стержня, центрального конфликта. Что толку в том, что в героях есть и благородство, и отвага, и романтические чувства, когда их цель – всего лишь разбогатеть и уехать в Рио-де-Жанейро? Для Бендера из книги – в самый раз, но для жанра конкретно этой картины — мелковато. В приключенческом кино, где столько всего наворочено, хотелось бы ставок по-крупному: если не свобода народа и мир во всем мире, то на худой конец – счастье влюбленных или выкуп дорогого человека из лап смерти. А без этого получается цирк ради цирка, с шутками и намеками на печальное будущее России, которая «одна будет против всех».

В такое же откровенное похабство скатывается сценарий. Хронометраж фильма растягивается бессмысленными плясками, убитые герои оживают без всякой логики, казни то вершатся за пару секунд, то вдруг превращаются в театральное действо, когда приговоренным зачем-то долго завязывают глаза. Талантливые, но не слишком известные актеры вроде замечательного Никиты Кологривого (это настоящая находка «Бендера»!) отодвигаются на второй план, чтобы место в кадре могли занять более узнаваемые личности в уже надоевших амплуа. Нет, это не Рио-де-Жанейро. Это беспощадная российская кинопровинция, и получить удовольствие от путешествия в нее смогут только ярые фанаты Сергея Витальевича Безрукова. Они видали и не такое.