Черный дрозд

Такие богатые исходные данные сами по себе способны удержать внимание в меру пытливого зрителя, а для широкой аудитории остается добавить разве что запоминающиеся характеры. И с этим благодаря безупречному кастингу главных героев в фильме Рузовицки полный порядок. Раскосые глаза Оливии Уайлд и патологически квадратное лицо Эрика Баны и раньше намекали на то, что этим актерам будет сложновато найти конкурентов в плане исполнения амбивалентных ролей.

Обильнее всего фильм Штефана Руцовицки заимствует у классических нуаров. Причем здесь все серьезно: и закадровый печальный монолог героя, и раскаяние вчерашней преступницы. Обойдись австрийский режиссер без излишне романтических сцен и будуарной эротики — и «Черный дрозд» вполне можно было причислить к лучшим экземплярам современного нуара, свободного и от излишних мудрствований, и от постмодернистской иронии.

Может, поддался давлению продюсеров и побоялся рисковать? Тогда лучше ему работать в родной Австрии. Такие стерильные триллеры с красиво капающей на снег кровью могут успешно снимать и американские середнячки, у которых никогда не будет «Оскара».

Но если зайти в лес поглубже, найдутся семьи и похуже. На их фоне даже убийца Гензель — санитар леса. То есть волк, и в какой-то момент он обзаводится соответствующими знаками. Ведь в романтической сказке лес всегда самое тревожное и пугающее место.

Очаровательная Оливия Уайлд, харизматичный Эрик Бана и определённо небесталанный Чарли Ханнэм могут быть довольны своей работой. А вот Штефану Руцовицки стоит подумать над тем, что он хочет делать – одноразовые триллеры или оскароносные фильмы.

Надо ли пояснять, что задача сценариста и режиссера — собрать всех этих людей в уютном доме у канадской границы. Еще («вау-вау!») подтянутся двое полицейских — дочь и отец, тоже не без проблем в отношениях. Короче, им есть что обсудить за индейкой на День благодарения.

Рузовицкий лихорадочным речитативом пересказывает потенциально заскучавшим зрителям все свои любимые нуары разом. Поначалу это выглядит сознательной издевкой. К финалу — неумением держать себя в руках. Будучи не в состоянии остановиться, автор сваливает в кучу один побочный сюжет за другим: про вышедшего из тюрьмы боксера, про его родителей, про подругу этой замечательной семьи, про ее отношения со строгим отцом-шерифом.

Отличный актер чудом смог вытащить картину из тисков заезженных клише, почти как Мюнхгаузен себя с лошадью из болота. Другие персонажи весь фильм говорят и делают именно то, что от них ожидаешь. Такое жанровое постоянство не всегда бывает вредным, однако в случае с «Дроздом» об исключении говорить не приходится.

В том, что «Дрозд» при этом — несмотря на то что выполнен по учебнику, и выполнен качественно, — по большей части кажется китайской подделкой, виновато, очевидно, именно режиссерское прилежание, желание впихнуть в один фильм все, что полагается, в сочетании с нежеланием или неспособностью как-то отрефлексировать материал из XXI века, взглянуть на него критически (как делают, к примеру, Коэны).

Как в результате ко всему этому относиться — не очень понятно. С одной стороны всё очень стильно и атмосферно (хотя, повторюсь, назойливый компьютерный снег уже просто утомляет), и актёры не переигрывают, и текст не тупой, и сама история не банальна. Но весь этот пафос, выспренность, многословность и нарочитость так серьёзно портят весь получившийся компот, что шекспировские страсти финальной сцены уже просто раздражают.

Так и хочется сравнить Черного Дрозда с жареной индейкой, начиненной паштетом из печени, грецкими орехами, салом, луком и листьями салата. Это вам не обычный триллер, а претензия на психоанализ. Правда, очень уж примитивный анализ, за который по 10-балльной шкале хочется поставить слабенькую четверочку.