Принцесса де Монпансье

В неторопливом повествовании фильма, а еще больше в долгих паузах, когда с экрана не слышно ничего, кроме шороха листвы или бряканья посуды, Тавернье не просто удается сохранить лафайетовское умозрительное построение с почти идеальной женщиной в кольце четырех типов мужской любви — ревнивой, отеческой, тщеславной и скучающей. Гораздо важнее, что у него получается дать своему зрителю шанс внутренне прочувствовать свойственный шестнадцатому веку образ мышления — как формулирует его для принцессы граф де Шабанн: общество подобно небесным системам, где тела поменьше безропотно вращаются по своим орбитам вокруг назначенных им центров.

Первое за 15 лет обращение ветерана французского кино Бертрана Тавернье к костюмному жанру угодило прямиком в каннский конкурс, где его старомодные достоинства, мягко говоря, поняты не были. Меж тем Тавернье удалось не только показать Францию XVI века глазами людей того времени — отчего первый час повествования здесь то и дело искрится как площадным юморком, так и рассуждениями об астрономической красоте феодального строя, — но и оживить каменные изваяния из пантеона вечных романтических героев, обнаружить в них вполне современные мотивировки. Кто-то устал от войны, кто-то выбивает лишнюю козу в приданое, кто-тов силу неопытности не в состоянии отличить любовь от страсти.

«Принцесса де Монпансье» Бертрана Тавернье, экранизация рассказа мадам де Лафайет — не растерявшая актуальности поучительная история о красотке, заблудившейся в кавалерах. «Принцесса де Монпансье» – маленький рассказ, почти без диалогов, который Тавернье пришлось наполнить подробностями. Он не напирает на курс истории — католики и гугеноты убивают друг друга где-то на заднем фоне по не слишком ясным причинам. Зато Тавернье дает возможность узнать пикантные исторические нюансы: в частности, как над молодоженами толпились родственники в первую брачную ночь, выжидая, чтобы в нужный момент выдернуть простыню и проверить — есть ли на ней красное пятно. А это, понятное дело, вызовет у современного зрителя гораздо больше интереса и сочувствия, чем Варфоломеевская резня.