Человек и его собака

Бельмондо. Поначалу на него смотришь с горечью и досадой: ну зачем в таком непотребном виде вылез на экран? Не хватит ли разводить социально-гуманистические сопли? Но очень скоро обаяние актера берет свое, глаза загораются прежним огнем, улыбка становится неотразимой, ну а к перебитому носу, придававшему его лицу что-то собачье, мы привыкли еще со времен фильмов Годара. И сейчас он похож на старого побитого пса, по-прежнему преданного жизни и кинематографу. Гангстер и полицейский, соблазнитель и хулиган, анархист и консерватор, мачо и неприкаянный изгой, поборник справедливости в простонародном варианте — это все он, человек по кличке Бебель. "Неизлечимый Бельмондо" — так названа вышедшая о нем книга. А в посвященной ему телепередаче ведущий сказал: "Его возвращение уникально для истории кино. Оно даже не имеет отношения к тому, великий это фильм или слабый. Для страны, для французского народа Жан-Поль вернулся".

Казалось бы, «Человек и его собака» Франсиса Юстера пошел по пути наименьшего сопротивления, т.е., по шоссе, проторенному верным акита-ану сквозь зрительские слезы. Но чем дальше наблюдаешь за неудачами главного героя в исполнении мэтра Жан-Поля Бельмондо, тем больше осознаешь: нет, это кино гораздо глубже, чем его заокеанский коллега. Тем более, что история несчастного старика, выброшенного на улицу, хоть и не нова, но основана на рассказе одного из основателей итальянского неореализма - Чезаре Дзаваттини. Фильм, в отличие от оригинала, дает нам надежду на то, что мы не всегда одиноки. Обязательно кто-нибудь, пусть даже собака, скрасит наши последние дни. И не стоит бросаться под поезд, имея на руках верность и преданность. Остальное же все, в общем-то, суета, что и отражается в насмешливом взгляде Бебеля.

"Человек и его собака" — ремейк классического фильма Витторио де Сики "Умберто Д." (местами — покадровый, визуально — предельно близкий к тексту), то есть привет ровно из того же времени, откуда родом сам Бельмондо. И шляпа главного героя, и его презрительная усмешка — все говорит о том, что это Мишель Пуакар, чудом выживший, и теперь слоняющийся по неприветливому городу, словно герои любимого им Хамфри Богарта. Картина Юстера своего рода прощание с главными звездами европейского кино XX века. Да и с ним самим. Более чем своевременное — можно было и не успеть.

В «Человеке» нет навязчивой слезоточивости, как в каком-нибудь «Хатико», нет голливудского лоска, артхаусной «правды жизни» или правды умирания – ничего, кроме человека, собаки и воспоминания о большом итальянском кино пятидесятых, большом французском кино шестидесятых, большом кино вообще. Не зря у Юстера, в противовес непрофессиональным актерам «Умберто Д.», даже в эпизодах играют Макс фон Сюдов, Даниэль Ольбрыхский и Робер Оссейн. На зрителя смотрит уставшее, постаревшее большое кино. Когда-то оно было молодым, а теперь стало легендарным. Нет больше сил.