Юленька

То, как вы воспримете "Юленьку", зависит от вашего отношения к такому качеству, как умеренность. Вот, например — белые гольфики школьницы и вырванный из тела позвоночник. Такие вещи многообещающи сами по себе. Чтобы сложить их в одном сценарии, требуется некий порыв, который, невольно начинаешь уважать. "Юленька" — самая радикальная и продуманная попытка сделать местный триллер из всех, что предпринимались за последние годы ("Груз 200", понятное дело, не берем). Учитывая, что русских триллеров, вообще говоря, не бывает — чтобы бояться внезапного вторжения зла, нужно, как американцы, жить в домах со стеклянными дверями, а тут все готовы к обороне. "Юленька" же, довольно аккуратно импортировав совершенно другую — японскую традицию ужасного "Звонка", "Кинопробы", нашла лазейку в местный морок. Усредненная восточно-европейская архитектура с колоннами, чувство, будто городок отрезан от большой земли не дорогой до поезда, а сумеречной зоной, все вязкое, словно сон — неудивительно, если "Юленьку" прикупят европейцы, они такое любят.

История «Юленьки» нетривиальна и в чем-то даже непредсказуема. Рассказана она достаточно динамично: нет ни одного лишнего кадра, ни одного немотивированного отступления. Активное включение в картину круговых движений камеры, нередко напоминающих финальные кадры «Необратимости» Гаспара Ноэ, нагнетает обстановку и придает видеоряду некую мистичность. Казалось бы, все демонстрирует полное соблюдение, так сказать, жанровых канонов. «Юленька» смотрится практически на одном дыхании, но у нее нет будущего. Фильм сделан весьма добротно, однако не способен произвести перелом в сознании зрителей. А для того, чтобы изменить отношение к отечественным триллерам и построить фундамент жанрового кино, необходима революция. Мужененавистническая «Юленька» на это вряд ли способна.

Хотя Стриженов раньше и не работал в этом жанре, он все же смог перенести на экран историю о загадочной мстительной девочке. Ялтинские пейзажи наполнились готичным светом и стали неузнаваемыми. Нетипичные постройки, парки полные диких белок, пруды, в одном из которых можно выловить труп бывшего любовника Юлиной мамы и два типа женской красоты – убивающей своим очарованием и откровением и сдержанной в своей тонкости.

«Юленька» сделана по всем канонам американского провинциального триллера с элементами не менее провинциального хоррора.И лишь одно отличает «Юленьку» от среднестатистического американского триллера – манера актерской игры. Исполнитель главной мужской роли Марат Башаров, никак, судя по всему, не контролируемый режиссером, непрерывно исторгаемыми страстями затмевает два цыганских ансамбля, три областных театра и четыре цирковых труппы. Он бешено выкатывает белки глаз, дико кричит, выпуская, подобно дрейфующему киту, равномерные фонтанчики слюны, и передвигается то утрированно семимильными шагами, как Гаргантюа, то яростными прыжками, как Отелло из провинциального ТЮЗа.

История малолетних ангелов ада — это, несомненно, этапное кино в странной и неожиданной эволюции режиссера Александра Стриженова. Начав с типичного новорусского евроремонта с блэкджеком и шлюхами («Упасть вверх», «От 180 и выше»), Стриженов вдруг зашел на территорию возвышенного евротрэша — с серьезным продакшн-дизайном, модельным кастингом и торжеством юмора и голых поп над саспенсом. Несмотря на очевидное сходство истории с « Суспирией», «Юленька» — это не русская копия Дарио Ардженто. Это Джесс Франко, только быстрее и ироничнее и с тремя слоями глянца.

В итоге в общем и целом - на троечку. Сценарий - кривенький. Хоррор как таковой практически не получился. Режиссер с актерами работать не умеет, и только суперпрофессионал Ирина Купченко выдает высочайший класс - просто потому, что по-другому она не умеет. Дети играют безобразно. Зато отличная операторская работа, хорошо постарались художники-декораторы и очень неплохо сделано музыкальное сопровождение.

Вообще, предъявлять претензии к новому российскому кино – это уже как-то банально и глупо. Поэтому оставим вопросы о том, откуда в провинциальной глубинке взялась огромная готическая, да еще и однополая, школа; откуда взялись все эти арт-хаусные интерьеры; зачем в хорроре нужны типично звягинцевские планы и паузы, и уж если они есть, то причем там тогда Аркадий Укупник? Ну да ладно, допустим, национальный колорит. Эксплуатация образа маленьких, гемофилически-бледных девочек в кино, мягко говоря, нельзя назвать новым словом в искусстве. Безусловно,хорошо, что господин Стриженов много смотрел японской и голливудской хоррор-классики, но всё-таки стоило придумать и что-то своё,оригинальное. Сценарий, вроде, и не плох. Перед героем ставится много экзистенциальных вопросов, ответы на которые, правда, надо уже искать зрителю. Либо эти «ответы» потерялись при монтаже...

«Юленька» вызывает не столько ужас, сколько восхищение: так безупречна она в своем отрыве от какой бы то ни было реальности, так гармонично неадекватность героев сплетена здесь с авторской, так отчаянно рвется из-под режиссерского контроля ассоциативный ряд: «Юленьку» стоит досмотреть до конца лишь затем, чтобы увидеть, как в кадр, будто хлеб-соль на полотенце, вносят окровавленный человеческий позвоночник. Если же вернуться к теме страха, неясно, что страшнее — сама по себе идея фильма ужасов, целиком снятая в стилистике рекламы йогурта, или гипотетическая возможность того, что где-то на свете правда живут люди, которые так занимаются сексом на таких вот красных простынях, пред­варительно установив на прикроватный столик такие корзинки с наливными яблоками.

Что же, попытка демонизации сути девочки-подростка оказалась сугубо провальной. Фильм не обрел долгой экранной жизни, быстро ушел в забвение, и думаю — поделом. Но вот недавно прошел по экранам небезупречный, но всё же, с точки зрения видевших его, неплохой мистический хоррор «Тварь», и мы будем и дальше следить за темами «дети в хорроре и мистике», «дети — серийные убийцы».