Полицейский, прилагательное

Картина Порумбою — эталонный образец «новой румынской волны». Серый тягучий реализм. Неказистый промозглый быт. В кадре всегда неуютно и зябко. Действие ползет, как сонная муха по грязному стеклу. В финале читают толковый словарь — и мир главного героя оседает в тоскливую пыль, как хрущовка после взрыва. Порумбою берет нарочито мизерный конфликт, дотошно докапывается до сути и выращивает поразительно эффективную и наглядную метафору.

Режиссер сознательно мучает зрителя, растворяя малейший намек на движение в паузах и бытовых подробностях: он показывает самого, возможно, неэффективного детектива в истории кино за работой над одним из самых незначительных дел, потому что так ему удобнее оформить свою метафору, придать значительность ей. В этом маленьком фильме, на который мало кто пойдет и еще меньше досидит до конца, сказано о том, что всех так, кажется, волнует, больше и конкретнее, чем в последнем видео Noize MC. Но да — тягомотина, редкие монтажные склейки, никаких крупных планов.

«Полицейский, прилагательное» до российского проката добрался очень вовремя: он идеально иллюстрирует проект нового российского закона о милиции-полиции. В фильме буква закона важнее людей, а героев гораздо больше интересует само слово «полицейский», чем суть этой профессии. В зависимости от настроения «Полицейского» можно воспринять как драму о маленьком человеке и большой системе, абсурдистский фарс о столкновении местоимения с прилагательным, триллер о борьбе с наркотиками или бюрократическую зарисовку современного общества.

«Полицейский, прилагательное» вышел на наши экраны с более чем годичным опозданием, и так даже лучше. Мода на кино из Румынии постепенно утихла, и новый фильм Корнелиу Порумбойю теперь можно смотреть как нормальный европейский артхаус — без оглядки на фестивальные тенденции. При этом фирменные атрибуты румынской «новой волны» остались на месте: размеренный до гиперреализма ритм повествования, некоторая аморфность персонажей и отсутствие даже намека на гражданский пафос.