Фильм Клык - это история про весьма странную семью, в которой лишь отец может покидать дом, и лишь девушка по имени Кристина может в него заходить. Трое подростков сидят в нём безвылазно и изучают необычные значения слов, слушая их на магнитофоне. Они совершенно не в курсе того, как на самом деле устроен мир, и живут в плену иллюзий, созданных их отцом. Кристине надоели странные вещи, происходящие вокруг, и она решает пошатнуть семейное равновесие. Скоро в доме назревает настоящее восстание.
Фильм 36-летнего грека Латимоса, получивший в прошлом году каннский приз «Особый взгляд», относится к самому утонченному подвиду сюрреализма — тому, который появляется из реализма без слома, как органичное развитие чего-то вероятного в область чудовищного. Картина, изобразительными приемами напоминающая издаваемые фотографом Мартином Парром альбомы тоскливых открыток из разных стран, доводит до логического предела — и гораздо дальше — расхожую мысль о том, что Голливуд дурно влияет на детей. Из воспринимаемых героями как естественные абсурдных деталей семейного быта складывается педагогическая поэма о неизбежном повторении грехопадения, после которого все — даже самое плохое — обретет свои имена.
Шокирующими сценами, среди которых сексуальные контакты, побои и членовредительство, объясняется ограниченность проката «Клыка». Надеемся, это не отпугнет понимающего зрителя, фильм действительно необычайно хорош и умен. «Мы пытались сделать эту жуткую и смешную историю красивой, вопреки внутреннему уродству», - так сказал о своей работе режиссер картины Йоргос Лантимос в одном из интервью.
Фильм Лантимоса тем и хорош, что в оригинальной идее можно обнаружить целый веер трактовок: библейскую притчу, сатиру на тоталитарное государство, социологический эксперимент, балладу об изнанке родительской любви… Фильм раскладывается на тезисы так же легко, как на художественные фотографии. Режиссер утверждает, что, несмотря на сюжетную чернуху, хотелось сделать фильм как можно более красивым. И в общем-то получилось. У Лантимоса к тому же практически триеровский почерк: социум на извращения горазд. А скандальная репутация, связанная со сценами жестокости и насилия, так это уже практически триеровский патент. Но сравнивать с великими Лантимоса почему-то не хочется: фильм начинает выгодно смотреться именно на фоне вышедшего неделю назад «Мамонта» Мудиссона.