Австралия

Лурманн собрал все существующие на свете киноштампы, про одинокую красавицу на последнем фронтире, про гуртовщика, доброго внутри и такого красивого в смокинге, про мудрого дикаря, про волшебство, творимое невинными детьми и про то, что разъяренных скотов может остановить только храбрец, который будет твердо стоять и смотреть бодучим быкам прямо в глаза. Стоит еще добавить крысообразных высокомерных белых старух-расисток и получится идеальное кино, как раз как "Австралия" База Лурманна. Да, периодически приходится кривиться от оскомины и любую кульминацию и развязку можно с высокой точностью предсказать. Но оторваться невозможно. В конце концов, какой дурак запретил нам банальности? Противоположностью банальности является ложь, и это тоже банальность.

Для самого режиссера в этой масштабной истории о взаимоотношениях светской дамы и гуртовщика, о потерянных поколениях, о судьбе континента во время второй мировой войны, о войне скотоводов за монополию, важна была сама Австралия. Более двух часов экранного времени - это история, разросшаяся до масштабов литературной классики 19 века: наполненная множеством мелких событий, рассказанная от лица мальчика, в которой главные герои похожи на второстепенных, а второстепенные – неожиданно затмевают главных.

Принимаясь за фильм, Лурман наверняка знал, что вторых «Унесённых ветром» не будет никогда, но ему очень хотелось рассказать о той земле, за которую «стоит жить и бороться». Главная же проблема в том, что сейчас не время эпических драм. Для создания картин этого жанра мало личных воспоминаний и привязанностей, мало искренней любви к Родине. Нужна ещё включённость в эпоху, способность уловить и отобразить дух времени, а у Лурмана это не вполне получилось. Он не воссоздал время и атмосферу, но его намерения были благими. Им двигала любовь, к своей земле, к Австралии. Скарлетт О'Хара уж точно бы поняла его. Поймут ли его зрители? Поймут, если вспомнят, что у них тоже есть свои «другие берега», к которым хочется вернуться. А завтра будет новый день, новые фильмы и новый Баз Лурман.

«Австралия» является амбициозной3 попыткой сотворить полноценный исторический эпос, чуть ли не собственную версию «Рождения нации» или «Унесённых ветром». При этом моментом становления государственности, того самого, «гриффитовского» рождения нации, вполне обоснованно указан краткий довоенный период, когда выходцы из Старого Света, преимущественно англосаксы, перестали относиться к аборигенам, как к дикарям. Не менее любопытно и показательно обращение авторов к выразительным приёмам и постоянным мотивам вестерна, словно Баз Лурманн задался целью компенсировать ещё и отсутствие легендарного, воспетого в балладах прошлого – времён покорения собственного Дикого Запада.

Новая лента База Лурманна похожа на комплексный обед: кто любит бесконечные пейзажи, диких животных и много хороших актеров на одной территории, получит соответствующее удовольствие. Женщины — от неописуемых красот и мелодрамы, киноманы — от трогательных отсылок к классике, пенсионеры — от полного отсутствия чего-либо непонятного и неприличного. Однако, если копать глубже, придется признаться хотя бы самому себе, что картина доказала достаточно крамольную мысль, зародившуюся еще со времен просмотра гротескного и бурлескного «Мулен Руж»: Баз Лурманн, будучи на редкость талантливым стилизатором, является не ахти каким режиссером. Не совсем понятно, чем думал Лурманн, когда с упертостью австралийского быка скакал по всем жанрам разом. Еще более непонятно, чем думали сценаристы, выписывая всю эту фактическую сюжетную неряшливость, нацеленную на ранимые сердца американских домохозяек. Оправдать существование этого наивного, неровного, без работы для ума, но честного в своей простоте и незатейливой морали фильма, может лишь наличие Николь Кидман, в глазах которой отражается Австралия в своей подлинной красоте.

Штука в том, что при всех формальных признаках настоящего эпического полотна — живописные пейзажи, льющиеся с экрана цвета, сногсшибательный масштаб — у «Австралии» какие-то чудовищные проблемы с выбором нужной интонации. Начинается она в таком мультипликационно-комическом ключе, но постепенно выруливает в несколько причудливую вариацию вестерна, исполненную в непривычном антураже. В какой-то момент (часа через два после начала) «Австралия» даже достигает чего-то похожего на внятную и удовлетворительную развязку — и, право, если бы она и правда закончилась в этот самый момент, у нас был бы весьма чокнутый, но по-своему очаровательный фильм. Но Лурманну этого оказывается мало, и он приплетает третий акт, в котором прорезается вдруг совершенно бесстыдная мелодрама и одновременно прилетают японские бомбардировщики. Этот на редкость крупный довесок, требующий от актёров в основном беготни в саже среди развалин и дальнейших бросаний друг другу на шею со слезами и криками «Ты живой(-ая)!», катастрофически кренит и без того шаткую конструкцию и лишает её всяческой связности.

"Австралия" представляет собой утомительную мешанину из патриотизма, кинематографических штампов, лубочного покаяния, реверансов в сторону огромного количества известных голливудских картин и зарисовок из передач о природе. Единственное, за что Базу Лурману стоит сказать спасибо, так это за напоминание о прекрасном фильме "Волшебник страны Оз". "Где-то над радугой", - поет Джуди Гарланд, и это "где-то" точно не в Австралии.

Аккуратно накорябанная серийным синеманьяком «валентинка» тем временам в истории кино, когда деревья были большими, «Австралия» настолько противоречит общепринятым представлениям о приличиях, что смотреть ее — все два с половиной часа — ничуть не скучно; смешно, страшно, стыдно, но не скучно. Таких фильмов больше не делают — факт, но таких фильмов никогда и не делали. «Австралия» почти целиком снята на натуре и при этом умудряется выглядеть так, словно почти целиком снята в павильоне.

Попытавшись снять нечто эпическое, в духе «Унесенных ветром», но с родным ему австралийским колоритом, Баз Лурман потерпел сокрушительную неудачу. Надежда увидеть незабываемые пейзажи просторов Австралии не оправдалась — эти прерии и города не имеют ярко выраженной национальной окраски, а местное население и вовсе представлено как-то скудно и примитивно. Хорошая актриса Кидман корчит такие гримасы, что от смеха временами трудно удержаться — хотя никакого намека на иронию при этом нет и в помине. Режиссер и сценаристы, таким образом, остаются главными виновниками несостоявшегося торжества. Истории, увлекательной и эпической, не получилось, вышел какой-то набор открыток, и бесчисленных заимствований из классики кино. А Австралии тут почти что и нет. А жаль — очень хотелось посмотреть на что-то, кроме эпизодических крокодилов и нарисованных на компьютере кенгуру.

«Австралия» – занудный, умильно-слезливый и небрежно снятый блокбастер, растянутый почти на три часа, хотя режиссеру в данном случае едва ли что найдется сказать и на тридцать минут. Поскольку драматургия «Австралии» безбожно фальшивит, беря то слишком напыщенно-героические, то слишком жалостливо-плаксивые ноты, фильм оказывается карикатурой на собственный сюжет. Под стать сценарию и манера съемки. Австралия у Лурманна снята совершенно открыточно – так, как снимают для туристов в видеопутеводителях. Уповая, видимо, на быстроту действия, Лурманн снимает неряшливо и с нарушениями логики. Единственная вещь, которая несомненно удалась создателям «Австралии», – наряды Николь Кидман.