Нежность

Сменяя регистры с мелодраматического на романтически комедийный и обратно, фильм, впрочем, топчется на месте. Она цепляется за прошлое и отказывается жить в настоящем, он боится пораниться, оба ходят подумать на крышу. Но и прошлое, и настоящее даны без деталей — как общие места.

Натали — не обычная женщина,— объяснят Маркусу Шарль,— у нее потенциал Йоко Оно, а это значит, что она может все, даже разрушить лучшую группу в мире. Дальнейшая история, слава богу, обходится без разрушений и оборачивается служебным романом с элементами офисной комедии — французы не упускают случая слегка поглумиться над шведами.

Случайно поцелованный подчиненный-швед оказывается кем-то вроде трезвого Лукашина — лопухом настолько трогательным и деликатным, что ему одному только и удается вытащить аморфную героиню из ее затянувшегося траура. Другое дело, что навязчивая "причудливость" происходящего отчаянно мешает зрителю прочувствовать творящуюся на экране "нежность". Также сбивает с толку и постоянный упор на то, что красивая Тату и дурацкий швед — совсем не пара.

Эта лента была бы помечена ярлыком "фрик-шоу" и помещена на задворки европейского кинематографа, куда-то за андерграунд, рядом с софт-порно, но вот парадокс: как-только дело дошло до истории отношений двух главный героев (действительно главных, а не тех, кого авторы пытаются выдать за таковых в первой трети фильма), сюжет обретает лёгкую плавность, теряя нужные флэш-беки и приобретая стройность повествования и даже душевную теплоту, присущую лучшим образцам жанра.

Что ж, не знаем, как насчет достоинств первоисточника — но экранизация больше всего напоминает набор разрозненных саунд-байтов по мотивам всех возможных клише мелодраматического жанра, еще и усугубленного местом действия. Снежинки и Эйфелева башня, проникновенные переборы за кадром и похожая здесь на дизайнерскую сахарницу Тоту, бесконечные разговоры «о нас» (которые Натали со своим шведом начинают вести задолго даже до первого свидания) и невыносимый финальный монолог («Я нашел место в ее сердце и спрятался там») — что ж, от нежности, как нас предупреждали, можно и задохнуться.

Встретились два патологически неинтересных, по-разному отталкивающих одиночества, и оставшийся час экранного времени они не проходят разные стадии влюбленности, а обсуждают их — зачастую, натурально, сидя в кабинете. Ах, я сама не знаю, что на меня нашло. Я не должен в тебя влюбляться. Ах, кажется, я уже влюбилась. Почему на нас все косо смотрят